Над Домодедово грязно-серое небо, неопрятными ватными клочьями висящее над взлетной полосой. Самолеты взлетают и тут же растворяются в этом пространстве, оставляя после себя лишь звук, доносящийся отовсюду сразу. Холодно, капает редкий дождь, заставляя накидывать капюшон куртки. Люди жмутся друг к другу на трапе, стараясь побыстрее проникнуть внутрь, к теплу, комфорту, к улыбкам бортпроводниц. Быстрый инструктаж, дежурное приветствие капитана корабля и лайнер, коротко разбежавшись, взмывает в это неприветливое небо. Наверное пилоту тоже неуютно под московскими осенними тучами, поэтому мы быстро пробиваем один слой облачности, второй, третий, и вот, наконец-то, в глаза брызжет солнце. Каждый полет - прыжок в вечность. Какая бы погода не оставалась на земле, в небе всегда одно и то же - безбрежный, пронзительно-синий океан днем или непроглядная, чернильная тьма ночью. Облачный фронт под нами заканчивается сразу после российско-белорусской границы, смотришь на его ровную полоску, открывающиеся белорусские пейзажи под крылом и поневоле задумываешься, так ли уж неправы те, кто рассуждает о климатическом оружии, вовсю применяемом против России. Впрочем, пролетев час над Белоруссией, борт углубляется в Польшу и под крылом снова сплошная молочно-белая простыня, тянущаяся и тянущаяся без конца. Возможно Батька просто договорился с конспирологами, и теперь тучи обходят Белоруссию стороной) Интересно, будет ли видно горы на подлете к Италии.
Катанья - прямо-таки квинтэссенция того, что я не люблю в южных приморских городах. Тут очень грязно, тут назойливые попрошайки, окружающие тебя в любых многолюдных местах, тут невозможно запарковать машину, а запарковав, будешь переживать, не нарушил ли ты какое-нибудь правило и не выкатят ли тебе штраф евро так на сто. И тут никому нет дела до моря. Впрочем, и моря-то толком нет, к береговой линии практически невозможно подойти - заборы, промзоны, портовые терминалы. На подлете видны современные трассы, небрежно наброшенные на южноитальянский пейзаж - поля, виноградники. Вблизи ощущение только усиливается, скоростные шоссе проложены над настоящими трущобами - обшарпанные, много лет не ремонтирующиеся дома, замусоренные старые дороги, останки автомобилей на стоянках… А мимо проносятся дорогие авто, водители которых привычно плюют на скоростные режимы. “Попробовали бы они так у нас!” - шепчешь вслед удаляющемуся, со скоростью авиалайнера, альфа-ромео.
Но, если отъехать на десяток-другой километров от Катании… Или подняться на километр-два по извивающейся, словно пьяная гусеница, дороге… Если доехать-таки до Этны, которая нависает над городом, как тьма из романа Булгакова…
Тогда ты окажешься в другом мире. Это, конечно, клише, но точнее свои впечатления не передать. Другой мир. Ты уезжаешь из теплого лета (+25, в ноябре!) и, через какие-то сорок минут, ты оказываешься в золотой осени. Деревья меняют свой цвет на оттенки красного, оранжевого, желтого. Листва шелестит под колесами автомобиля, носится вокруг, если открыть окно то, скорее всего, в кабину залетит одинокий, скрученный радикулитом, лист, а может быть и не один. Стоит остановиться и выключить двигатель, как осень обступает тебя со всех сторон, тишиной и одиночеством. Тишина оглушает, не верится, что чуть меньше часа назад ты страдал от шума и гама Катаньи. 40 минут - и ты один на дороге, над головой, ставшая чуть ближе громада Этны, и лента шоссе уходящая вверх.
Проехать по ней еще полчаса - и вот декорации сменились и ты попадаешь в ад. Это тоже клише, и тоже подходящее. Ад, как нечто, прямо противоположное человеку, окружает тебя. Черные изломанные скалы, черный песок под ногами, черная крошащаяся пемза. Редкая пожухлая трава делает пейзаж еще более чужим, как будто все, что созвучно человеку умерло тут. Поднимись еще выше, и к пейзажу добавится снег, лежащий белесыми клоками на черной земле, и ветер, то замирающий между скал, то сбивающий тебя с ног неожиданным порывом. Дальше только пешком - несколько сотен метров и тебя начинает сдувать, сбрасывать с гребня, солнце скрывается за невесть откуда взявшимися тучами, вершина Этны едва угадывается сквозь бешено несущиеся облака, и, кажется что вокруг нет никого, ни одного живого человека, только черный вулканический пейзаж, снег, холод и ветер со всех сторон.
Когда-то, много лет назад, впервые попав на Поляный Урал, я поймал такое же ощущение, и даже пейзажи схожи, только не совпадает цвет, ослепительно, до синевы белый на Севере и угольно-черный на Юге. Вспоминаешь Фродо, который нес кольцо к Ородруину в похожей обстановке и сочувствуешь ему.
А потом ты спускаешься обратно, быстро проскакиваешь вечную осень и снова оказываешься в лете. Пустой город Аугусто, теплое, по нашим меркам, море, ясный и чистый горизонт, и закат, окрашивающий его в ярко-желтый, а потом в апельсиново-оранжевый цвет. Небольшие волны подкатывают к твоим ногам, ты закрываешь глаза и будто переносишься в давно уже прошедшее лето. То лето, которого так не хватило в этом году.
Катанья - прямо-таки квинтэссенция того, что я не люблю в южных приморских городах. Тут очень грязно, тут назойливые попрошайки, окружающие тебя в любых многолюдных местах, тут невозможно запарковать машину, а запарковав, будешь переживать, не нарушил ли ты какое-нибудь правило и не выкатят ли тебе штраф евро так на сто. И тут никому нет дела до моря. Впрочем, и моря-то толком нет, к береговой линии практически невозможно подойти - заборы, промзоны, портовые терминалы. На подлете видны современные трассы, небрежно наброшенные на южноитальянский пейзаж - поля, виноградники. Вблизи ощущение только усиливается, скоростные шоссе проложены над настоящими трущобами - обшарпанные, много лет не ремонтирующиеся дома, замусоренные старые дороги, останки автомобилей на стоянках… А мимо проносятся дорогие авто, водители которых привычно плюют на скоростные режимы. “Попробовали бы они так у нас!” - шепчешь вслед удаляющемуся, со скоростью авиалайнера, альфа-ромео.
Но, если отъехать на десяток-другой километров от Катании… Или подняться на километр-два по извивающейся, словно пьяная гусеница, дороге… Если доехать-таки до Этны, которая нависает над городом, как тьма из романа Булгакова…
Тогда ты окажешься в другом мире. Это, конечно, клише, но точнее свои впечатления не передать. Другой мир. Ты уезжаешь из теплого лета (+25, в ноябре!) и, через какие-то сорок минут, ты оказываешься в золотой осени. Деревья меняют свой цвет на оттенки красного, оранжевого, желтого. Листва шелестит под колесами автомобиля, носится вокруг, если открыть окно то, скорее всего, в кабину залетит одинокий, скрученный радикулитом, лист, а может быть и не один. Стоит остановиться и выключить двигатель, как осень обступает тебя со всех сторон, тишиной и одиночеством. Тишина оглушает, не верится, что чуть меньше часа назад ты страдал от шума и гама Катаньи. 40 минут - и ты один на дороге, над головой, ставшая чуть ближе громада Этны, и лента шоссе уходящая вверх.
Проехать по ней еще полчаса - и вот декорации сменились и ты попадаешь в ад. Это тоже клише, и тоже подходящее. Ад, как нечто, прямо противоположное человеку, окружает тебя. Черные изломанные скалы, черный песок под ногами, черная крошащаяся пемза. Редкая пожухлая трава делает пейзаж еще более чужим, как будто все, что созвучно человеку умерло тут. Поднимись еще выше, и к пейзажу добавится снег, лежащий белесыми клоками на черной земле, и ветер, то замирающий между скал, то сбивающий тебя с ног неожиданным порывом. Дальше только пешком - несколько сотен метров и тебя начинает сдувать, сбрасывать с гребня, солнце скрывается за невесть откуда взявшимися тучами, вершина Этны едва угадывается сквозь бешено несущиеся облака, и, кажется что вокруг нет никого, ни одного живого человека, только черный вулканический пейзаж, снег, холод и ветер со всех сторон.
Когда-то, много лет назад, впервые попав на Поляный Урал, я поймал такое же ощущение, и даже пейзажи схожи, только не совпадает цвет, ослепительно, до синевы белый на Севере и угольно-черный на Юге. Вспоминаешь Фродо, который нес кольцо к Ородруину в похожей обстановке и сочувствуешь ему.
А потом ты спускаешься обратно, быстро проскакиваешь вечную осень и снова оказываешься в лете. Пустой город Аугусто, теплое, по нашим меркам, море, ясный и чистый горизонт, и закат, окрашивающий его в ярко-желтый, а потом в апельсиново-оранжевый цвет. Небольшие волны подкатывают к твоим ногам, ты закрываешь глаза и будто переносишься в давно уже прошедшее лето. То лето, которого так не хватило в этом году.
Исправляюсь.
